— Вы как-то признались, что жили больше чем в 2500 гостиницах. Если бы не этот кочевой образ жизни, вы хотели бы жить за городом?
— Наверное, нет. Все-таки я городской житель. Конечно, в эпоху Интернета жить можно где угодно, но я люблю общение, мне нужны суета и толкотня большого города. Если бы у меня была абсолютная свобода в выборе, я бы предпочел жить в домике на окраине Франкфурта, где я сейчас живу и работаю, — между городом и деревней.
— Как появился замысел романа «Гранд», действие которого происходит в отеле?
— Мне приходится много путешествовать. Я программист, создаю компьютерные программы по биохимии, и первое время много летал по научным делам, а в последние несколько лет и как писатель, представляя свои книги: они выходят даже в Китае, Киргизстане, Вьетнаме. Следующая презентация будет в Армении. В отелях я услышал много потрясающих историй. Гостиницы как поезда: случайный попутчик может рассказать то, что не говорил никому и никогда.
— Вам нравится слушать людей?
— Я мало общаюсь с людьми — всю неделю я говорю с компьютером, когда пишу программы в своем бюро во Франкфурте. И поэтому, конечно, мне очень нравится разговаривать. У людей всегда есть чему научиться, я с удовольствием беседую с ними, слушаю их истории. В последние несколько недель идут презентации книги, приходится очень много говорить с людьми. Но я никогда не устаю от общения.
— Почему в качестве места действия вы выбрали не абстрактный отель, а отель «Гранд» в Сопоте?
— «Гранд» для поляков — это отель именно в Сопоте, хотя во Вроцлаве, Варшаве и Познани тоже есть гостиницы с названием «Гранд». Этот отель, открытый почти девяносто лет назад, с потрясающей историей. В нем в разное время жили Шарль де Голль, Марлен Дитрих, Шакира, Мик Джаггер, Фидель Кастро курил там свои сигары, ваша Пугачева пела. В 2009 году, когда отмечалось семидесятилетие начала Второй мировой войны, здесь останавливался Владимир Путин. Как настоящий ученый, прежде чем писать книгу, я провел исследование. Видел копию счета, который управляющие отелем выставили Гитлеру в сентябре 1939 года, когда тот остановился в «Гранде». Подлинник мне так и не показали.
— Как вы относитесь к своей популярности?
— Я отдаю себе отчет, что многие польские прозаики, практически неизвестные, пишут гораздо лучше меня. Они используют такие словесные конструкции, что иногда я испытываю настоящую зависть: я не только так не умею, а даже не подозревал о существовании некоторых слов! Популярность — это приятно. Например, когда пограничник в аэропорту изучает документы и вдруг говорит: «О, так это вы написали «Одиночество в сети»! Я в армии читал вашу книгу в мобильном телефоне. Дайте, пожалуйста, автограф!» Кое-что, конечно, нравится меньше. Меня постоянно приглашают на свадьбу пары, познакомившиеся в Интернете. Видимо, они всерьез думают, что я приму эти приглашения?! На одной из встреч с читателями мужчина попытался меня побить. Когда охрана успокоила его, мы поговорили. Оказалось, жена, прочитав роман «Одиночество в сети», ушла от него… Меня начинают считать специалистом по всему. Спрашивают, например, с каким счетом закончится какой-то футбольный матч. Да откуда я знаю, я вообще футболом не интересуюсь! Но я ценю такое внимание к себе, я не жалуюсь, наоборот, необычайно благодарен.
— Вы согласны с теми, кто говорит, что вы разгадали тайны женской души?
— Некоторые считают меня специалистом по женской психологии. Конечно, я читал всего Фрейда и Юнга, я регулярно читаю журнал Psychology Today, но не могу сказать, что разгадал загадку женской души. Единственное, что я точно знаю: женщины лучше мужчин. Добрее, искренне, эмоциональнее.
— Среди ваших героев нет женщин — представителей бизнеса, только мужчины, и их описание не назовешь комплементарным…
— Я родился и вырос при социализме, и вряд ли я смогу измениться. Конечно, я демократ, но в то же время и социалист. Мы все видим, как корпорации контролируют нас, как они манипулируют нами, как якобы конкурируют фирмы, принадлежащие на самом деле одному владельцу. Мне не нравится, что так много бедных. Я понимаю, что не все они хорошие люди, возможно, некоторые и вправду плохо работали. Для меня также очевидно, что не все богачи убийцы и жулики. Но мне хотелось бы, чтобы те, у кого много денег, делились с другими.
В романе самая дорогая для меня героиня, русская женщина по имени Любовь, влюбляется в итальянского поляка, занятого в строительном бизнесе, и тот рассказывает ей подробности, часто неприятные, из этой сферы. Но это не значит, что я специально разоблачаю то, что делается в этом бизнесе. Все мои книги об одной банальной вещи: любви. Эта книга тоже о любви. Это истории о любви, о чувствах, об одиночестве — ведь мы все бываем одиноки; и в Польше и в России, где у меня столько читателей, любят грустить. Многие шутят: если Вишневский напишет книгу на триста страниц, там будет триста одна трагедия.
— У вас бывает эмоциональная усталость от писания книг?
— Никогда. Если я устаю, то просто не пишу. Несмотря на писательскую известность, я не живу на литературные гонорары, как программист я зарабатываю намного больше. Каждый день я приезжаю в свое бюро в научном центре во Франкфурте-на-Майне. А книги пишу по вечерам. У меня нет жестких контрактов с издательствами, никто не стоит у меня над душой и не требует сдать книгу к определенному сроку. Все мои книги живорожденные.
Но когда я уйду из своего бюро во Франкфурте, то вряд ли стану писателем «на полный рабочий день». Наверное, вернусь в Польшу и стану преподавать в вузе. И будет гораздо больше времени на литературный труд.
— Вам нравится преподавать?
— С этого начиналась моя карьера. Я приехал в Германию как преподаватель. И некоторое время работал, прежде чем занялся созданием компьютерных программ. Думаю, знать что-то и не поделиться — это плохо, неправильно. Я хочу делиться своими знаниями.
— У вас не возникло желание написать «Гранд-2»?
— Понятно, что книги про гостиницы можно сочинять бесконечно, источник историй тут неисчерпаем. Но если уж я отказался, несмотря на все уговоры издателей, писать сиквел «Одиночества в сети»… У меня много других идей, которые я хочу реализовать, повторяться не намерен. Также я никогда не редактирую, не переписываю вышедшие книги, не выпускаю новые версии. Хотя, наверное, сейчас я не стал бы делать «Одиночество в сети» таким мелодраматичным. И подробное описание работы программы IСQ в книге сегодня кажется странным… Но ничего менять в напечатанном я не буду. Я никогда не перечитываю свои книги. Единственный раз это получилось случайно: я убирал в квартире, там стояла коробка с книгами, одна была без обложки, я заглянул в нее, начал читать, мне понравилось, потом понял, что это моя книга «Любовница». Так что нет, ничего дописывать и переписывать я никогда не буду. Пускай книги живут своей жизнью.
