Чисто петербургская особенность

Загородные дома, коттеджные поселки, дачи сегодня теснятся вокруг любого более-менее крупного города, ибо чем выше благосостояние россиян, тем все больше желания (а главное, возможностей) построить собственные квадратные метры на лоне природы, дабы отдыхать вдали от стрессов, шума и пыли. Но только для Петербурга дачи – нечто большее, чем просто «домики в деревне». Прокатимся по стародавним дачным поселкам, познакомимся с жизнью и бытом их обитателей, ну и, конечно, сравним их с сегодняшними. Ведь интересно знать, в каком направлении развиваются бывшие пригороды северной стольцы, окрестные деревеньки и села, в которых когда-то от дачников яблоку-ранетке негде было упасть…

В дачных традициях маэстро Фаберже

Многие из тех дачных поселков, в которых тешили душу статские советники, повара его императорского величества, многочисленное питерское чиновничество и господа офицеры, давно уже находятся в городской черте. Взять ту же самую Лиговку – одно из самых любимых мест отдыха горожан. Когда-то здесь «плечом к плечу» стояли дачи, сдаваемые внаем представителям самых разных слоев населения, работали лавки с товарами для дачников… Ныне же это городская магистраль, где реализуется пилотный проект создания «идеального проспекта», фасады домов которого к осени нынешнего года обещают оформить в едином стиле. Коломяги – бывшие выселки с дачами для скромных в достатке чиновников – тоже городской район. На территории, принадлежащей ранее господам Шуваловым, строится высотный комплекс, и этим все сказано: это тоже город в чистом виде. Другое дело Озерки, Осиновая Роща, Парголово, которые хоть и входят в городскую черту, но сохранили особенности бывших дачных культовых мест. С них, пожалуй, и начнем наше странствие, продвигаясь постепенно в северном направлении, на Выборг.

Озерки во времена оные именовали не иначе, как «веселое дачное место», славящееся театрами, танцами, катанием на лодках по озерам и прочими потехами. Дачи в Озерках, равно как и в Парголове, были недорогими, общедоступными. Осиновую Рощу любили за густой, первозданный лес и озеро. Кстати, название места искаженное, так как никаких осин здесь отродясь не было. Рощу называли осиной, так как дачникам изрядно досаждали осы. По прошествии лет осы исчезли, название слегка трансформировалось, да так и прижилось. В этой местности квартировали как небогатые господа, так и вполне состоятельные, влиятельные люди Российской империи. Например, дача знаменитого ювелира Фаберже находилась именно здесь. Дача была шикарной – с фонтаном, парадным крыльцом. Имелся и каретный сарай, между прочим, из кирпича.

Сейчас в Озерках на берегу озера возведен малоэтажный жилой комплекс. Трудно сказать, возродится ли яхт-клуб (с этим как в окрестностях Петербурга, так и в Ленобласти вообще большая проблема – инвесторы почему-то не проявляют активности), однако причал имеется. Современное Парголово отличается активной, но хаотичной застройкой. Свободных участков здесь практически не осталось, желающие построиться приобретают дома с огородами, сносят старые стены и затевают новое строительство. При этом получается сплошной архитектурный хаос: дом из калиброванного бруса соседствует с каменными хоромами, а рядом с двухуровневым коттеджем, отделанным в готическом стиле, высится некое квадратное строение с окошками, наспех обшитое сайдингом. В Осиновой Роще можно встретить дачи бывших руководителей Ленинградской области. Их легко узнать по каскадам, фонтанам, великолепному ландшафтному дизайну. В общем, поселенцы здешних мест следуют традициям, заложенным со времен Фаберже. Только дача великого ювелира, будучи, к слову, историческим памятником, охраняемым государством, стоит позабытой-позаброшенной и ветшает на глазах. Грустно, но если власти не спохватятся, об этом достоянии придется забыть навсегда…

Чем дальше на север по железной дороге – тем больше дачников, прельщенных близостью Финского залива. Лахта, Ольгино, Лисий Нос, Разлив – любимейшие места отдыха петербуржцев, в которых предлагали недорогие дачи. Утки водились в прибрежных камышах! А дачники удовольствия ради отправлялись на лодках рыбачить в заливе. Пляжи были раздельные: мужчины и женщины принимали солнечные ванны на определенных территориях. В Разливе был один из самых популярных яхт-клубов. А на берегу озера возвышался деревянный театр, в котором во время дачного сезона устраивались спектакли, заканчивавшиеся танцами. А пляж «Дубки», что в роще, посаженной самим Петром Великим? Летом здесь наблюдалось настоящее паломничество любителей позагорать и покупаться! Как, впрочем, и сейчас...

Там, где отдыхал барон Маннергейм

Вся территория будущего Курортного пригородного района Санкт-Петербурга превратилась в сеть дачных поселков, после того как была построена железная дорога Риихимяки – Санкт-Петербург. Сейчас мы говорим о феномене «золотого треугольника», о том, что в Курортном районе давно не осталось свободных участков под загородное строительство и уже перестали удивляться цене за сотку, доходящей до 25–30 тыс. долларов. Но всплеск (скорее даже взрыв) дачного строительства начался здесь не сегодня и даже не вчера. Означенная железная дорога позволила быстро добираться из Петербурга в леса Карельского перешейка, на берег залива. И вскоре появились виллы российских дипломатов и высокопоставленных чиновников. Государствнный советник Рафаэль фон Гартман построил роскошный дом в Терийоки (ныне Зеленогорск), подобные шедевры загородной архитектуры появились в Ушкове, Келломяках. Иногда можно услышать, что в здешних благодатных местах отстроил свою виллу сам барон Маннергейм, но это не более чем легенда. Дело в том, что, когда в советские годы Красная Армия захватывала финские селения, политруки всякую уцелевшую дачу называли «дачей врага трудового народа Маннергейма», отсюда и пошли слухи. Хотя барон действительно бывал на Карельском перешейке – отдыхал у своей родственинцы.

Неподалеку от особо важных персон строились граждане среднего достатка. Впрочем, представители среднего класса Российской империи намного охотнее снимали жилье на лето у местных крестьян, которые быстро поняли, как выгодно заниматься сферой летнего отдыха, и забросили работу в полях!

Пожалуй, лишь дважды дачная жизнь на побережье Финского залива приходила в упадок. В годы Первой мировой войны люди боялись выезжать на отдых к заливу, опасаясь немецкого десанта. И во время Великой Отечественной войны было не до дач. Но затем район восстановил свой статус самого популярного для загородного отдыха. И дачные поселки творческих союзов, и правительственные дачи были здесь. Остатки советской роскоши в виде редких, слегка покосившихся строений можно увидеть и сегодня, но скоро и они исчезнут, ибо практически все бывшие дачи выкуплены в собственность, «расселены» и готовятся уступить место современным коттеджам.

На юг, вслед за государем-императором

Однако южное направление давало фору северному. Все-таки загородные дворцы царской семьи и резиденции высокопоставленных чиновников, словно магнит, притягивали дачников. Для того чтобы «застолбить» на лето дачу, горожане отправлялись в Сиверскую, Гатчину, Павловск, Стрельну или Мартышкино еще на Масленицу. Присматривали домик поуютнее, договаривались с хозяевами о цене и со спокойной душой отбывали в Петербург в полной уверенности, что летом не останутся без угла. И в мае, несколько раньше, чем на севере, здесь начинался дачный сезон. Хозяева домов заранее готовили для них комнаты. Оживлялась торговля: при желании любой дачник мог заказать свежие съестные припасы у местных крестьян. Открывали двери дачные театры, коих было великое множество, готовился к навигации малый флот, ибо покататься на лодочке, походить под парусами было высшим наслаждением для жителей морской столицы Российской империи.

Уникальным дачным поселением была Сиверская, ибо каким-то необъяснимым образом это дивное место удовлетворяло требованиям и скромных тружеников присутственных мест, и высокопоставленных чиновников, и творческой интеллигенции. Стряпчие, поэты, аристократы – все уживались в окрестностях Сиверской.

А феноменом, конечно же, была роскошная дача министра двора Фредерикса, где был не только свой театр (кого им в те времена удивить можно было?), но и зоопарк со слоном! По берегам реки Оредеж на огромных участках неподалеку от станции строились богатые люди: издатель Маркс, Дерново, Елисеев. Чуть поодаль, тоже по берегам, лепились стена к стене крестьянские избы, сдававшиеся по низким ценам – даже студенты могли позволить себе снять такую дачу и потом рассказывать, как жили по соседству с самим Елисеевым…

Удивительно, но Вырица стала застраиваться дачами позднее Сиверской, хотя природа и условия проживания там ничуть не хуже.

И в наши дни как Сиверская, так и Вырица славятся элитными участками и дачниками, имена которых известны не только всему Петербургу, но и всей стране. А число коттеджных поселков в здешних краях говорит о том, что эти места по-прежнему пользуются спросом.

В Стрельне, вдоль Петергофского шоссе, возводили дачи богачи, а в сторону Ропши строились люди попроще. Вдоль реки Стрелки был еще один, почти такой же, как на севере, «веселый дачный поселок» с театрами, водными аттракционами, велосипедными «трассами» и прочими удовольствиями вроде посещения вокзала! И в этом нет ничего странного, ибо во времена оные вокзалы представляли собой нечто напоминающее нынешние культурно-досуговые центры с ресторанами, буфетами, театрально-концертными залами, комнатами отдыха и т. д.

Много хороших дач было и в направлении Нового Петергофа. Особенно славилась маленькая деревенька с красивым названием Поэзия: дачники договаривались чуть ли не за год, чтобы обосноваться на лето именно здесь! На окраине Старого Петергофа, в большом дачном поселке Отрадное жили стесненные в средствах люди. Основная же масса дачников селилась между Старым Петергофом и Ораниенбаумом – в Мордвинове, Мартышкине. В окрестностях Ораниенбаума стояли богатые дачи – отдыхающих манил великолепный парк. А вот Лебяжье считалось местечном хорошим, но скучным: кроме танцев в лоцманском клубе, по вечерам ничего интересного здесь не происходило. Потому и наплыва дачников здесь не наблюдалось, и цены на летнее жилье были низкими. Зато на отличном местном пляже было много свободного места.

Сейчас в Лебежьем можно увидеть загородные дома руководителей крупнейших питерских компаний, старших офицеров силовых ведомств и ученых Академии наук, предпочитающих отдыхать на почтительном расстоянии от города. Стрельна также развивается «в дачном направлении»: коттеджные поселки, возводимые в окрестностях Константиновского дворца, стали образцами для подражания. А вот с Мартышкиным, тем самым необычным дачным поселком, у которого даже своя футбольная команда была и обитателей которого в шутку именовали «мартышками», – много непонятного. В этой местности хотят строить промзону, общественные слушания прошли со скандалом, что будет дальше – большой вопрос…

Дачные поселки окружали Гатчину, которая буквально оживала летом. Расположенное на живописной горе Красное Село не уступала в популярности, но дачи здесь снимали или строили в основном военные, ибо по соседству стояли пехотные полки. В Царском Селе – загородной резиденции последнего российского императора – по вполне понятным причинам дачная жизнь едва теплилась. Зато в Павловске била ключом: в местные дачи, а также в домики Глазова и Тярлева приезжали на лето многочисленные дачники. Более того, петербуржцы приезжали в Павловск послушать музыку на местном вокзале, славящемся на всю округу своим концертным залом. Сейчас в Павловск ради концертов не ездят, скорее – наоборот, оттуда стремятся попасть на культурно-массовые мероприятия в Петербург, но то, что у застройщиков этот город пользуется популярностью – бесспорно.

Таким образом, если дачные пристрастия питерцев по прошествии многих десятилетий изменились, то не слишком сильно: север так же, как и прежде, пользуется спросом, южное и юго-западное направления стремительно его догоняют, восток – дремлет. Интересно, как изменится специфика дачной жизни петербуржцев в следующем столетии? Если, конечно, изменится…